Почему Венесуэла оказалась у разбитого корыта?
Трудно передать тяжесть продолжающегося в Венесуэле кризиса. Его глубина поражает: экономика сократилась на 10% в прошлом году и будет на 23% меньше, чем в 2013 г., к концу этого года, прогнозирует МВФ, сообщает Вести.
Инфляция может превысить 1600% в текущем году.
На человеческом уровне ситуация еще более шокирующая: в 2016 г. из-за острого дефицита продуктов питания примерно три четверти венесуэльцев похудели в среднем на 8,7 кг. Причем виновата в этой катастрофе не война, иностранная или гражданская, а сама Венесуэла.
И ситуация продолжает ухудшаться на фоне скатывания режима Николаса Мадуро к диктатуре.
Пятьдесят лет назад Венесуэла была примером для всей Латинской Америки. Относительно стабильное демократическое государство было ненамного беднее Великобритании. Как же произошла эта трагедия?
Экономика Венесуэлы построена на нефти: ее лидеры гордятся наличием самых больших подтвержденных запасов "черного золота" в мире, и всегда есть соблазн винить изменчивые нефтяные цены во всех невзгодах.
Нефть составляет 90% венесуэльского экспорта. Она помогает финансировать государственный бюджет и обеспечивает страну иностранной валютой для импорта необходимых потребительских товаров. Как итог, почти все в экономике, от туалетной бумаги для обуви, завозится из-за границы.
Когда цены на нефть взлетели в 2000-х гг., Венесуэла была завалена деньгами. В 2014 г. бум закончился. Долларовый поток резко уменьшился, в результате чего новый президент Николас Мадуро, пришедший к власти после смерти Уго Чавеса, столкнулся с не очень большим выбором.
Он мог позволить национальной валюте, боливару, обесцениться. Но в этом случае взлетели бы цены на импортные товары.
Высокая инфляция противоречила бы эгалитарному духу боливарианского правительства Венесуэлы. Но самое главное, это сделало бы нового главу страны менее популярным.
Массовые протесты в Венесуэле
Вместо этого Мадуро решил сохранить завышенный официальный обменный курс и ввел ограничения на импорт через жесткий правительственный контроль к доступу к иностранной валюте.
Результат оказался совсем не тот, что ожидали. С сокращением импорта стремительно пошли вверх цены. Мадуро попытался искусственно сдерживать их, в ответ товары либо исчезали с прилавков магазинов, либо оказывались на черном рынке.
Фискальные проблемы правительства лишь усугубили ситуацию. С сокращением наполовину нефтяных доходов резко увеличился бюджетный дефицит. Мадуро мог бы сократить расходы и увеличить налоги. Но эти шаги для президента показались неприемлемыми.
Курс боливара к доллару на черном рынке
Вместо этого Венесуэла включила печатный станок для оплаты счетов. Гиперинфляция еще больше подорвала национальную экономику, отмечает британский журнал The Economist.
Таким образом, нефть в Венесуэле из источника благополучия и процветания превратилась в источник кризиса и обнищания. Сильная зависимость экономики от углеводородов всегда опасна.
Взлет нефтяных цен накладывает повышающее воздействие на обменный курс, оставляя другие, ненефтяные, секторы в менее благоприятных условиях. Это увеличивает зависимость стран-экспортеров нефти от "черного золота" и усиливает негативные последствия при неминуемом снижении цен.
Правительства стран-экспортеров нефти знают об этом и часто пытаются минимизировать риски. Когда наступают тучные времена, некоторые направляют дополнительный доход на пополнение золотовалютных резервов, чтобы при наступлении кризиса были деньги для выполнения финансовых обязательств и покупки импортных товаров. Так, например, Саудовская Аравия имеет в своих резервах более $500 млрд.
Другие страны используют нефтяные доходы для вложения в суверенные фонды благосостояния, которые инвестируют в диверсифицированный портфель для смягчения долгосрочной зависимости от нефти. Так, активы фонда Норвегии составляют почти $900 млрд.
Чавесу повезло, когда он стал президентом, так как в 2000-х гг. цены на нефть били рекорды. Все полученные от продажи углеводородов деньги он тратил. С 2000 по 2013 гг. расходы как доля в ВВП увеличилась с 28% до 40%, что намного больше, чем в других крупных экономиках Латинской Америки.
Большие золотовалютные запасы позволяли много тратить. В 2000 г. Венесуэла имела достаточно резервов для покрытия более чем семи месяцев импорта, к 2013 г. их хватило бы всего на три месяца. За тот же период резервы России взлетели с 5 до 10 месяцев импорта, а Саудовской Аравии - с 4 до 37 месяцев.
Еще недавно Венесуэле завидовали многие страны Латинской Америки. Длительная стагнация уровня жизни позволила прийти к власти харизматичному политику-популисту. Но популярность очень трудно сохранить.
Чем более отчаянное положение у популиста, тем выше его готовность пойти на долгосрочные риски в обмен на краткосрочное улучшение.
Не всегда популисты видят плоды своей опасной политики, но день расплаты рано или поздно наступает. И всегда больше всего страдают простые люди.